Hasta la vista ACTA
Опубликовано 10 мая 2012
Hasta la vista, Baby!
КУРС сообщил “благую весть”, что (Евросоюз будет искать другие способы борьбы с нарушителями авторских прав, а законопроект ACTA (Anti-Counterfeiting Trade Agreement) власти ЕС принимать не будут.). С удовольствием процитирую целиком:
Евросоюз будет искать другие способы борьбы с нарушителями авторских прав, а законопроект ACTA (Anti-Counterfeiting Trade Agreement) власти ЕС принимать не будут.
Против законопроекта ACTA выступали многие страны, а также большинство политических партий в Европейском парламенте. По словам еврокомиссара по цифровой политике Нели Кроес (Neelie Kroes), власти должны также учитывать мнение обычных граждан. Напомним, что недавно Евросоюз столкнулся с беспрецедентными акциями протеста сразу против двух спорных законопроектов – SOPA и ACTA. Петицию об отмене соглашения ACTA подписали 1,75 млн человек.
Власти ЕС хотят сохранить интернет свободным и отрытым для инноваций, а проблема авторского права, актуальная для современного интернета, будет решаться другими, более щадящими и демократичными способами, сообщает PC World.
В июне этого года планировалось провести голосование в Европарламенте относительно законопроекта ACTA. Тогда Еврокомиссия обратилась к Европейскому с просьбой отложить это голосование, а ранее еврокомиссия обратилась в Европейский суд с просьбой дать оценку спорному документу.
Напомним, что авторы законопроекта ACTA позиционируют его как законопроект, предназначенный для защиты авторских прав. Однако в документе есть множество спорных положений. Критики ACTA отмечали, что законопроект будет ограничивать свободы граждан в интернете, причем всех, а не только нарушителей, пишет Yahoo.News.
Эксперты отмечают, что принятие ACTA в принципе возможно, однако только после серьезных исправлений базовых положений документа.
Интересно, всё-таки, обстоят дела в ЕС. Там и власти и “креативный класс” интересуют реальные проблемы. Даже еврокомиссары понимают, что право граждан на доступ к информации важнее для экономики, чем копирайт. И решают проблемы нормальными, цивилизованными методами. И “креативный класс” не шляется по улицам и не пытается устраивать дестабилизирующие флэшмобы. Может, потому они такие богатые, что дурью не маются?…
Если они ещё и SOPA (Stop Online Piracy Act) сумеют в “созвучное место” отправить, то можно только позавидовать эффективности гражданского общества в ЕС
Полноты ради дам цитату мнения А. Вассермана (Эффект “производственного колониализма”. Подоплёка истерии вокруг пиратства). Думаю, что он не будет против, если я его процитирую целиком:
17 февраля 2012 Анатолий Вассерман
Антипиратский закон — замечательный пример того, как легко сделать закон орудием преступления.
Прежде всего, сама концепция интеллектуальной собственности — преступление против человечества в целом. По очень простой причине, о которой я уже не раз говорил и писал и о которой, к сожалению, придётся ещё не раз говорить и писать: человек отличается от прочих животных способностью учиться не только на собственном опыте и собственных наблюдениях, но и на опыте и наблюдениях других через рассказы. Концепция интеллектуальной собственности ограничивает доступ людей к таким рассказам — т.е. доступ к опыту других людей. Тем самым эта концепция прямо препятствует проявлению этого отличия, т.е принудительно переталкивает человека в животное состояние.
Правда, сторонники этой концепции говорят, что творческий труд должен вознаграждаться. Но для таких вознаграждений человечество за свою историю выработало множество иных способов — от меценатства до принудительного назначения цены. Например, если сейчас просто установить, что за каждое скачивание файла из сети платится некоторая сумма, то вполне можно добиться, что для каждого отдельного пользователя эта сумма будет совершенно неощутима, а сколько-нибудь востребованный автор получит за своё творчество вполне достаточно, чтобы продолжать и впредь заниматься творческой деятельностью. Это лишь один из множества вариантов подобного вознаграждения. Существует множество иных способов.
Все они имеют только один серьёзный недостаток: они устраняют посредника между творцом и его аудиторией. Между тем именно посредники проталкивают всё большее ужесточение ограничений права копирования плодов творческой деятельности. Автор так или иначе заинтересован в общении со своей аудиторией и всегда может найти с нею общий язык на почве общих интересов. У посредника же нет других интересов, кроме прибыли. И далее, как сказал секретарь лондонского профсоюза печатников Даннинг, «при трёхстах процентах прибыли нет такого преступления, на которое капитал не рискнул бы даже под страхом виселицы». Мы знаем эту фразу, потому что её цитировал Маркс в «Капитале», поэтому многие даже приписывают её Марксу, но сам Маркс в полном соответствии с общепринятыми традициями авторского права — именно авторского, а не права перекупщиков — чётко указал, откуда взял эту фразу, и таким образом заслуги истинного автора остались в истории.
Так вот, концепция интеллектуальной собственности в целом и небезызвестный «антипиратский акт» в частности построены исключительно на смешении прав автора с правами перекупщика. Думаю, что сам Даннинг вряд ли стал бы требовать за свою фразу ещё и оплату — ему как автору важно, что его фраза дойдёт до максимально широкой аудитории.
Возвращаясь конкретно к антипиратскому акту, полагаю, что в нём замечательно точно отражено всё лицемерие нынешних поборников закона и справедливости. Уже одно то, что он фактически отменяет презумпцию невиновности, что он позволяет во внесудебном порядке блокировать какие-то материалы — это уже нарушение общепринятых норм общественной морали и порядка. То, что блокироваться может при этом даже не конкретное содержимое, а сайт целиком, где может находиться множество совершенно непредосудительных (даже по этому закону) данных — пример того, что сами западные деятели постоянно критикуют: массовой кары за индивидуальные грехи.
Наконец, то, что по этому закону фактически даже не требуется доказывать, что запрос на закрытие сайта исходит из надлежащего источника — т.е. от собственника прав (как бы мы к нему не относились) — открывает широчайший простор для такого произвола, на фоне которого не то что знаменитые сталинские репрессии (где, по косвенным данным, порядка трети осуждённых были реально виновны именно в том, в чём их обвиняли), а даже знаменитая британская эпоха «огораживания» с пытками и казнями за бродяжничество, когда человека за то, что его выгнали с земли, потом ещё и наказывали — даже эта эпоха может на фоне нового закона выглядеть образцом правосудия и джентльменского отношения к ближнему. Словом, Даннинг так же прав сейчас, как и полтора века назад: капитал действительно готов на любое преступление, в том числе и на преступление против человечества.
Реальная подоплёка истерии вокруг авторского права — вынесение реального производства товаров и услуг в страны дешёвой рабочей силы. Я уже не раз объяснял, почему получается именно так. Допустим, Донна Каран (Нью-Йорк) заказывает дядюшке Ляо в свободной экономической зоне Шеньчжень произвести десяток сумок по её спецификации. Дядюшка Ляо клепает на коленке эти сумки. После этого он задумывается: а почему, собственно, десяток? Почему бы мне не произвести ещё тысячу таких же сумок и распродать их самостоятельно, без посредничества Донны Каран (Нью-Йорк)? Так он и делает.
В результате, во-первых, страдают те, кто купил эти самые сумки не за то, что они хорошие, а за то, что они редкие. Человек рассчитывал выпендриться, рассчитывал показать, какой он крутой, что может себе позволить купить эту экзотику, а оказывается, что эта «экзотика» вообще на каждом шагу лежит. Понятно, ему обидно за потраченные деньги. Во-вторых, страдает и Донна Каран (Нью-Йорк), потому что в следующий раз её сумки за несусветную цену никто не купит, а начнут люди задумываться — на самом деле, сколько эти сумки стоят без учёта того, что это редкий штучный товар?
Поэтому вынесение производств в страны дешёвой рабочей силы требует очень жёсткого контроля за количеством поизведенного. Фактически единственный надёжный способ такого контроля — ограничение права копирования всего подряд. Поэтому, я думаю, например, Sony, получающая от продажи плееров несравненно больше, чем от продажи авторских прав на свою музыкальную коллекцию, в принципе, могла бы примириться с тем, что эту коллекцию копируют задаром — лишь бы покупали побольше плееров. Но, скажем, Донна Каран (Нью-Йорк), которая вообще ничего не производит, кроме эффектных рисунков сумок, естественно, на такой вариант не согласится.
Так что мы, можно сказать, страдаем в чужом пиру похмельем. Мы сталкиваемся с последствиями ограничений, реально проистекающих совершенно не из соображений охраны авторских прав, каковы бы эти права ни были, а исключительно из того, что есть желающие спихнуть производство куда подальше и получать деньги просто за то, что разрешают другим работать на себя. Поэтому вся нынешняя кампания ужесточения ограничения права копирования — ещё и лицемерие (преступление, на мой взгляд, тоже достаточно тяжкое, чтобы за него следовало карать).
К сожалению, до тех пор, пока ещё считается работоспособной рыночная экономика, — от всех связанных с нею перекосов, в том числе и от кошмаров вроде антипиратских законов, избавиться не удастся.
Единственное, что утешает — по моим расчётам, сама рыночная экономика доживает если не последние дни, то, по крайней мере, последние годы. И думаю, что даже если после неудачи нынешней попытки принять антипиратский акт будет предпринята новая попытка протолкнуть тот же самый кошмар под каким-то другим соусом, надолго этой попытки не хватит.
Не согласен я с “Онотоле” насчёт плохих перспектив рыночной экономики. Можно ли считать рыночной экономикой то, что делают копирасты… А “дядюшка Лю” – это как раз рыночная экономика: он старается запустить пользующийся спросом товар в крупную серию и при минимальной марже получает неплохой доход. А вот торговля “фантиками” деривативов – это экономика финансовых спекуляций (получение “денег из воздуха” – нарушение закона сохранения, когда экономика существует не за счёт производства, а за счёт наличия “истока” необеспеченных денежных фантиков, которые перераспределяются вне зависимости от производства реальных потребительских стоимостей)
Comments are closed.
